Первая встреча

24-26 мая Озеро Лохово

Утро пятницы было шикарным: в меру облачное синее небо, стремительно растущая температура воздуха и пульсирующее в мозгу число +25, зафиксированное в процессе поиска прогноза погоды на выходные, полностью компенсировали гнетущее ощущение от прогула рабочего дня.

Закинув палатку, сумки с едой, шортами и плавками в широкое жерло микроавтобуса, я покатил к Майклу, подгоняемый его ненавязчивым матерком по телефону, смысл которого сводился к тому, что «договаривались же в 7!». Перекинув вещички к нему в L-200 (постройка фирмы Mitsubishi, с виду напоминающая внедорожник, но оказавшаяся грузовиком с общей грузоподъемностью порядка 2 тонн) и пристроив микроавтобус на автостоянке, мы двинули в сторону Питера.

Ленинградка – пакостная дорога, но мы ехали все равно довольно быстро. Я коротал время с собакой на заднем сиденье. Процесс торможения автомобиля на редких светофорах приводил ее в полную боевую готовность. Широко растопырив все лапы, она по инерции билась головой о сиденье водителя, но, к моему удивлению, под диван не падала! Лена удивила меня еще больше, сказав, что обычно любимица семьи перемещается в кузове, перекатываясь там вместе с бензопилой, лодочным мотором, снаряжением для дайвинга и прочими тяжелыми шишковатыми штуковинами.

После Твери мы встретили вторую машину организаторов и весьма беспросветное темное небо. Когда же мы, без особых приключений, добрались до места для лагеря, с неба лились нескончаемые потоки воды, а изо рта били струи пара. Температура была, согласно бортовым приборам, +4 градуса.

В процессе разворачивания лагеря, заготовки дров и установки точек для ориентирования, прошло несколько часов, но погода не менялась. Однако, когда все собрались под тентом и развели костер, дождик стал утихать, а настроение – улучшаться. После обеда приехали Мамонт и Кирилл, а ближе к вечеру, когда небо очистилось от туч, начали собираться участники. Первыми приехала команда Алексея Абрамова на красной «классике джиперов» - ТЛК-70, однако позже «внедорожную составляющую» сильно укрепленную лифтованным 4Ranner’ом и Нивами, начали разбавлять обычные машины. Вместе с гигантским Раннером приехала Дэу Тика, которую запросто можно было бы привезти на его заднем сиденье. Но настоящий триумф категории 2х4 произошел поздним вечером, когда внимание разгоряченной общим костром, шашлыками и пивом компании привлек благородный рык, доносившийся из чащи. Вскоре показались фары, но задних габаритных огней мы дождались не скоро – на полянку втаскивал свое длинное тело настоящий лимузин! Так, с ревом и аплодисментами, к нам присоединился Владимир Сидоров с сыном на Шевроле Каприз. К сожалению только они и полу-белые ночи выдавали близость Питера – никто из могучей питерской джиперской тусовки к нам так и не присоединился.

Следующее утро началось со стрельбы. Майкл не спеша ходил по улицам нашего палаточного городка и бабахал из пистолета. Этот способ побудки был рожден в жарких организаторских емэйл-дебатах, в ходе которых обнаружилось полное отсутствие колокольчиков и рельсов для гонга, а также неумение личного состава играть на пионерском горне. Поблагодарив Бога и энтропию вселенной за то, что Майклу не пришло в голову засовывать пистолет в палатки, парализуя мозговые и двигательные способности населения перечным газом, все начали собираться под тентом в лагере организаторов. После жеребьевки ребята приступили к закачке данных в навигаторы участников. Условия предельно просты – получаешь координаты точек, объезжаешь (или обходишь, если это пешеходная номинация) их, где проставляешь в листок с номерами печати и быстренько возвращаешься в лагерь.

Первыми из автомобилистов стартовали ребята из Питера. Решив проехаться автостопом по точкам, я присоединился к ним. Раскинувшись на черной коже подушек заднего сиденься, чувствуешь себя Пугачевой в лесу. Володя никуда не спешил – уставившись в приборы (их было три, StreetPilot, eMap и eTrex) он решал не столько задачи навигации к маршрутным точкам, сколько проблему выбора – какой прибор ему больше подходит и какой удобнее. Негромкий равномерный рокот двигателя, покачивание огромного салона лимузина, проплывающие мимо солнечные пейзажи соснового бора. Машина плавно остановилась перед залитым ослепительным светом зданием с ковровой дорожкой у входа с колоннами, дверца распахнулась политкорректным секьюрити, дальше фанаты, цветы, центральное телевидение, я выхожу на сцену в пеньюаре и начинаю петь... . Проснулся я от собственного козлиного голоса и взгляда володиного сына – он с ужасом смотрел на меня с переднего сиденья. Самого Володи не было.

- Вот это да! Сын-то крепче папаши оказался – не убежал, - подумал я, глядя на полуоткрытую водительскую дверцу. Потом вспомнил, что мы в лесу, на gps-ориентировании, что на машине прямо до точки не добраться, надо еще пешочком 100-200 метров пройти, вылез из машины и пошел смотреть, как участник нашел первую точку.

Попрощавшись с ребятами, я сел караулить точку. Расчет был прост – следующие стартующие заберут меня с нее. Ведь приедут же они рано или поздно. Ведь хоть кто-то планирует найти эту точку. Понимая, что не взял с собой gps-приемник, утешаю себя мыслью, что завтра все равно организаторы приедут сюда снимать печать и призму.

Размышляя таким образом, я начинаю потихоньку двигаться по дороге в сторону лагеря и чуть не упускаю свой шанс – откуда-то из непролазных дебрей выскакивает Нива с президентом тверского офф-роуд-клуба Женей Павловым. Размахивая руками и спотыкаясь, бегу к ним с просьбой подвезти.

- Пешеход? Халявишь? Ну, садись назад, если сможешь, - говорит Павлов и до меня медленно доходит победная тактика участников в пешей номинации, которую мы не проработали в регламенте. Места сзади действительно мало – там уже сидят жена с ребенком и кой-какие вещи.

Во время поездки с ребятами ощущаешь себя камерой, установленной в раллийных машинах. Время от времени, на ухабах, идут помехи. Теперь понятно почему – от ударов головой в потолок кабины. Когда изображение появляется, возникает типичная картина соревнований – несущаяся с ревом машина распугивает зрителей – жителей деревни, которые с кудахтаньем и лаем, теряя перья и шерсть, разбегаются, получив вместо удара бампером струю воды из-под колес. Штурман смотрит в карту и приемник и выкрикивает направление и расстояние.

Короче говоря, когда на ускорении 10g мы остановились и Женя побежал к точке, мне оставалось только выпасть из машины, на ходу жалея всех жен и детей джиперов вместе взятых и бежать за ним.

Рассеялся дым пороховых ускорителей, за горизонтом утихло чередование рева мотора с визгом тормозов и я начал понимать, что шанс эвакуации автостопом из этой точки существенно ниже предыдущей и ассимптотически приближается к 0. Двигаясь в сторону мировых цивилизаций, я вышел на лесную дорогу. После 10 минут тишины на ярком солнышке, которое грело, но не жгло, послышался звук машины. Приготовившись к опознанию участников соревнований, я был удивлен, увидев старую Волгу, со скрипом доставляющую долгожителей деревни из города домой. Этот бытовой пейзаж подействовал успокаивающе и я стал прогуливаться по окрестному лесу. Первое, на что я наткнулся – был блиндаж. Темная амбразура мрачно смотрела на меня, я – на нее. С другой стороны в невзрачном холме тоже обнаружилась огневая точка, а с третьей – ступеньки входа. Пошаркав минуту-другую на нижней ступеньке, чтобы дать время медведю надеть трусы и встретить меня как положено, я проник внутрь. Дот отлично сохранился и был очень грамотно спроектирован. Там была даже спальня – закуток с топчаном. Из амбразур отлично видна была дорога и я приготовился отстреливаться. Показались первые мотоциклисты. Подпустив их поближе, я открыл огонь, подписав себе смертный приговор. Главное, сообщить нашим, что колонна проходит. Я начинаю бешено крутить ручку аппарата, передаю примерное количество, вооружение. Связь обрывается, но тут же пищит зуммер и я ору в трубку: «седьмой, седьмой, я третий. Как слышите, прием?».

- Че ты так орешь, ты где находишься – я могу подъехать, - слышу голос Майкла Я лежу возле сосны на муравейнике, откинув, как агент Малдер, флип у своего сотового телефона, солнце разморило меня окончательно и от моего храпа муравьиная царица перестала откладывать яйца. Нет пределов муравьиному возмущению и они все вышли на демонстрацию протеста.

Благодетель Майкл узнает, на какой я точке и выезжает, чтобы по дороге на бензоколонку забрать меня.

Способ перемещения Майкла по лесным тропинкам на своем дорожном приборе не сильно отличается от павловского. Поэтому мы довольно быстро объезжаем все живописные точки, на которых он хотел заострить внимание моего фотоаппарата, и едем на заправку. По пути встречаем огромный и могучий японский внедорожник, отдыхающий посреди дороги. Майкл утверждает, что здесь точки нет, ребята – что есть. В конце концов выяснилось, что они немного не доехали до поворота дороги, приводящей прямиком к призме и штурманы (их было двое, причем Петр – в одних плавках, для снижения сопротивления, наверное) демонстрировали навыки лосей в паводковый период. Порассуждав с водителем раннера о том, что лень пилота всегда перетекает в трудолюбие штурмана, мы отправились на экскурсию к взорванной ракетной шахте, которая была потенциальным претендентом на одну из точек в соревнованиях, пока по-соседству не обнаружилась пара действующих воинских частей. Поскольку задач подготовки специалистов в военном шпионаже с последующей их выдачей советскому правительству мы перед собой не ставили, живописное место – декорации к фильму «Сталкер» - пришлось законспирировать. Огромные глыбы бетонных конструкций, вентиляционные шахты, неожиданно возникающие в лесу, домики с окнами, но без дверей – все это в диковинку человеку, не служившему в ракетных войсках.

Последним пунктом в нашем вояже была точка, расположенная на берегу озера, возле которой происходила оживленная рыбная ловля. Предусмотрительный Майкл повесил рядом с призмой объявление МЧС, суть которого сводилась к тому, что всем надо ложиться и отползать от этого места на пол километра На всем протяжении пути к этой точке дорожные рабочие активно превращали скромную сельскую грунтовку в четырехполосный равнинный серпантин, что было удивительно.

Доехав до точки и насмотревшись на большое озеро, нашу красно-белую призму и вызывающе стоящего в каких-то двухстах метрах от нее рыбака, мы увидели Судзуки Витару, в прогулочном темпе приближающуюся к точке. Решив заснять великий момент фиксации точки, мы ждали. Вот до поворота на точку осталось 200 метров, 100, 50 … Витара не спеша поехала дальше. Как выяснилось позже, ребята наслаждались природой и видами, открывающимися с дороги на озеро. Получив приличную дозу красивых пейзажей, а заодно и найдя несколько точек, они получили не меньшее удовольствие от мероприятия.

Вернувшись в лагерь, мы застали финиш первых участников – они прошли все точки на полтора часа быстрее организаторов! Это были торпедоносцы из тверского клуба внедорожников, обогнавшие даже своего президента на Ниве. Ну а чуть позже нас вновь удивил Володя на Шевроле. Царственно раскачиваясь на ухабах он не спеша подъехал к финишу и занял первое место в номинации 4х2 и третье место в общем зачете, обогнав 5 других машин.

Вторая половина дня была проведена в разнообразных развлечениях: погоне за ушедшей на дальний кордон рыбой, езде на лодке с подвесным мотором, ударах клюшкой для гольфа по мячикам для него же, поедании шашлыка и выпивании пива. Я, после выхода на вертикальное глиссирование в мотолодке, проводил со знакомым телефонный семинар на тему «мобильный интернет в Малайзии». Семинар закончился переходом докладчика в глубокое забытие, прерванное обычными для этого мероприятия выстрелами в упор, возвещающими о начале церемонии награждения.

Саша Патров наградил всех и за все: победителей за победу, новичков за новаторство, Володю за Шевроле и организаторов за мероприятие. Неожиданно на арене появился мотоциклист на Иже с женой-коляской и с криком «Где здесь Бологое?» заложил вираж и укатил в клубах сизого дыма, не выслушав начинающегося прибоя острот общественности.

Дальнейшая непринужденная тусовка продолжалась до глубокой ночи. Мамонт рассказывал про Сахалин и Курилы и что полностью разгромленный японский островной гарнизон еще два года продолжал вырабатывать подземное электричество, Абрамов повествовал о затяжном нырке с двумя военно-морскими генералами в трюмы затопленной фашистской баржи к двум опечатанным контейнерам, Майкл демонстрировал групповые фотографии акул и уцелевших аквалангистов из теплых морей. Позже Кирилл неоднократным повторением закреплял в мозгу обывателей положение о том, что «дизель момент дает». А закончилось все почему-то лекцией Кости про компрессоры и турбины для дизельных двигателей. На ней сознание слушателей ушло в темноту. Я попытался вытащить коллективный разум из ступора докладом о нюансах вождения УАЗика, но это не помогло. Все полегли.

Следующее утро радовало отсутствием стрельбы. По-видимому, кончились патроны, ибо последние ракеты были выпущены Кириллом накануне ночью в честь победы над спальником, который он, не без посторонней помощи, ухитрился-таки застегнуть. Плотно позавтракав, мы решили проехаться с инспекцией вдоль нескольких озер. Взяв с собой ноутбук с Ози, мы двинули к броду, который накануне был преодолен скромной женщиной и непреодолен героическим мужчиной. При дневном свете оказалось, что смехотворный ручей, вызвавший жаркое ночное обсуждение, образовался благодаря бобровой деятельности – они создали великую бобровую плотину длиной около 5 метров. Творение бобровых зубов впечатляло настолько, что поначалу не верилось, что они обошлись без привлечения усилий лесников и деревенских трактористов. Однако толстенные деревья, перегрызенные ради вкусных веточек на макушках, которые бобры углядели своими подслеповатыми глазками, любуясь, по-видимому, звездным небом, развеяли сомнения. Далее в программе стоял мертвый сгоревший лес, производящий жуткое впечатление, здоровенная сова, летающая от нас исключительно по просекам и разведка дорожек вдоль одного из самых красивых здешних водоемов – озера Долгое. Поначалу нас останавливали упавшие поперек дороги деревья. Каждое такое дерево вызывало живые воспоминания об оставленной в лагере бензопиле, и вот, замучившись объезжать эти препятствия, мы потащили одно из них вдаль от дороги. Как позже выяснилось, это и последующий перелет L-200 через грязищу было сделано не напрасно – вдоль озера было множество красивейших мест с обустроенными стоянками. На стоянках даже присутствовали бани в виде каменок с лавками и каркасами для пленки.

Изрядно накатавшись и обновив карту дорог, составляемую Майклом для души, мы возвратились в лагерь и стали медленно, но верно собираться. Одной из последних ярких идей, родившихся в ходе этого процесса, была мысль о награждении победителей пакетами с мусором для его вывоза с территории, но, к сожалению, победители уже разъехались.

Обратная дорога в Москву была скрашена решением заняться геокэшингом и найти контейнер, заботливо собранный и припрятанный Серпом в Снегирях. В Клину, на повороте в сторону новорижской трассы, где мы тщетно пытались дождаться отставшую Витару, всем пришла в голову мысль, что координат точки у нас нет и никто толком не помнит ее описание. Хорошо, что произошло это в Московской области, где работает GPRS в сети Билайн, так что я смог подключиться через сотовый телефон к интернету и посмотреть на сайт www.geocaching.ru. Мы вбили координаты (все-таки и от высоких технологий бывает польза) и поехали в Снегири. Контейнер мы нашли не без труда, метрах в 15 от указанных координат, обновили его содержимое, и, довольные, продолжили возвращение к дому.

Самым приятным послесловием к мероприятию был «разбор полетов». На финише участники сдавали не только бумажку с печатями, но и треки – их аккуратно перекачивали из навигаторов в ноутбук. Позже мы с интересом наблюдали за перемещениями участников по маршруту, ведь его можно, как видеозапись, прокрутить в режиме наложения на карту в Ози. Тут очередной удар «под дых» полноприводному движению нанес Сидоров, который маячил на своем Шевроле вперед-назад по лесной тропинке, но которую Тойота Прадо с организаторами на борту, побоялась лезть на предварительном выезде.

В целом, мероприятие было многоплановым и порадовало как участников, так и организаторов.

Текст Сергея Алешина

Фото Сергея Алешина, Александра Патрова и Петра Троицкого

Москва, 2002 год.